Не удивляйтесь заголовку, мы действительно решили написать о китайском футболе как бизнесе. Футбол – это любимый вид спорта Председателя Си Цзиньпина, поэтому развитие этого вида спорта происходит со скоростью построения небоскребов и высокоскоростных магистралей. Еще 10 лет назад китайский футбол был на периферии повестки, а уже 5 лет назад о нем заговорили все. В первую очередь за счет громких трансферов.
В 2016 году «Шанхай Шеньхуа» подписал звезду мирового уровня – Карлоса Тевеса. Его зарплата составила 38 млн. евро в год, при этом сумма трансфера, агентских комиссий и подъемных для игрока не раскрывается. За 20 матчей игрок забил 4 гола, таким образом каждый гол аргентинца стоил более $10 млн., при этом игрок постоянно жаловался, что ему не нравится еда, местный чемпионат, китайский образ жизни, и сам он покинул Шанхай уже через год.
В последнее время футбольная индустрия Китая ассоциируется с «большими деньгами», а все по причине налоговых льгот для корпораций, вкладывающих свои средства в футбол. Огромные бюджеты и громкие трансферы – это следствие налоговых льгот. Чем больше компания вкладывает в футбол, тем меньше налогов можно платить.
Ещё пару лет назад активными были трансферы футбольного клуба «Гуанчжоу Эвергранд». Один из наиболее известных футболистов, подписавших договор с клубом стал игрок Тоттенхема и Барселоны Паулиньо, после прихода которого «Гуанчжоу Эвергранд» во второй раз стал чемпионом Лиги чемпионов AFC.
А один из самых дорогостоящих трансферов в Китае принадлежит клубу «Шанахй СИПГ», который установил трансферный рекорд для китайской Суперлиги зимой 2017 г., купив бразильского полузащитника у «Челси» Оскара за 60 млн. евро. В Китае зарплата Оскара составляет около 26 млн. евро в год. Ранее рекорд принадлежал летнему трансферу Халка из «Зенита» за 55 млн евро., чья зарплата обошлась Китайским спонсорам в 20 млн. евро в год, вместо 5 млн. евро, которые ему предлагал «Зенит».
Становится неудивительно, что все футбольные клубы в Китае – частные и принадлежат крупным корпорациям. Например, семикратный чемпион Китая «Гуанчжоу Хэнда» (广州恒大; «Guangzhou Evergrande») принадлежит 2 хозяевам: 60% акций у девелоперской корпорации «Хэнда», а 40% – у гиганта интернет-торговли Alibaba, владельца площадок Aliexpress и «Таобао» (淘宝). «Алибабе» также принадлежит доля в компании «Сунин» (苏宁), а та в свою очередь владеет футбольным клубом «Цзянсу Сунин» (江苏苏宁). «Шанхай Шэньхуа» принадлежит крупной строительной компании Greenland Group.
Кроме инвестиций со стороны корпораций, которые составляют большую часть бюджета клубов, и государственных льгот самые посещаемые команды Китая зарабатывают на продаже билетов 37-52 млн. юаней в год ($5,4 – 7,5 млн.), продаже сувенирной продукции (например, «Гуанчжоу Эвергранд» получает от продажи различных товаров более 22 млн. юаней в год (более $3 млн.)), а также от телевидения и трансляций (14% бюджета).
После трансферного куража последнего пятилетия, китайские власти решили закрутить гайки. Однако, фантазия китайских властей оказалась несколько богаче, и поэтому они не стали вводить лимит на легионеров, а решили использовать более тонкие инструменты. Одним из них стало введение 100% налога на покупку легионеров. То есть, за приобретение любого стоящего футболиста нужно заплатить два раза – клубу, из которого он переходит, и государству, а именно в особый фонд развития футбола, который предназначен для развития детско-юношеского футбола. Как дополнительная мера был введен "потолок" зарплат. В 2019 году на заработную плату можно было тратить не более 65% всего бюджета. К 2021-му году планируется снижение до 55%. При этом максимальная годовая зарплата футболиста не должна превышать 10 млн. юаней (1,3 млн. евро). Важно отметить, что в эти суммы не входят премиальные, которые, кстати, тоже были ограничены.
Громкие и дорогостоящие трансферы, траты на содержание зарубежных звёзд хоть и привлекают внимание общественности и повышают шансы на победу, но не обеспечивают стопроцентный успех футбольным командам Китая. Тогда возникает вопрос:
Китайский футбол – место для почетной пенсии европейских звезд, или же у него есть все шансы ворваться в мировую элиту?
Несмотря на всевозможные проведённые реформы в данной сфере, вложения в развитие детского футбола, приглашение иностранных специалистов, национальная команда по-прежнему выступает достаточно скромно. Китайские команды легко выигрывают более слабых соперников, но с сильными азиатскими командами сборная не в силах справиться. Наглядны результаты матчей за 2019 год: 0:3 от Ирана, 0:2 от Южной Кореи, 0:1 от Узбекистана и Таиланда. Китай не смог выйти на чемпионат мира 2018 года в России, последний раз команда Поднебесной выходила на ЧМ в 2002 году, и тогда заняла 4 место в группе с 3 поражениями и разницей забитых-пропущенных 0-9.
Кстати, финансовое доминирование клубов китайской суперлиги не привело к их доминированию в азиатском футболе. Только Гуанчжоу Эвергранд выигрывал этот турнир дважды в 2013 и 2015 годах, после чего успехи повторить не удалось. Деньги не привели к успеху.
Также, большие суммы, потраченные на зарплаты звёздных игроков, имеют негативные последствия для корпораций, даже при учете всех бонусов в виде налоговых льгот. При всей своей многомиллионной известности китайский футбол на сегодня совершенно убыточен. Так, убытки одного из главных грандов Суперлиги – «Гуанчжоу Эвергранд», принадлежащего крупному застройщику и гиганту онлайн-ритейла, — только за 2016 год составили около €215 млн. По состоянию на 2017 г. суммарный долг команд китайской Суперлиги составил около 510 млн евро. А такой клуб как «Тяньцзинь Тяньхай» выставлен на продажу в начале 2020-го, так как он обанкротился и на нем висят долги в районе $145 млн.
Китайский футбол уже вышел на пятое место в мире по расходам, уступая лишь Англии, Германии, Испании и Италии. Однако, важнейшая промежуточная цель – максимальное повышение уровня Суперлиги как мирового продукта – достигнута: общая сумма телеконтракта Лиги на ближайшие четыре года (2016–2020) составила $1,25 млрд. Кроме того, хотя бы один матч местной Суперлиги из каждого тура попадал в топ-10 самых популярных трансляций игрового уикенда по всему миру.
Почему Китай может стать новым футбольным центром силы?
Во-первых, это огромный внутренний рынок. Китай населяют 1,4 млрд человек, которые стабильно богатеют. Это значит, что суперлигу может смотреть очень много болельщиков, телеправа должны стоить много, бренды потенциально готовы тратить много на рекламные контракты с клубами. Кстати, одна из причин, почему российский чемпионат не развивается – это низкая стоимость телеправ, то есть российский футбол мало интересен и для российских зрителей, не говоря уже о международных. Во-вторых, это огромные ресурсы китайских корпораций, которые могут тратить на содержание лиги и клубов огромные деньги. В-третьих, китайские власти уделяют футболу особое внимание и энергию.
Однако эти условия хоть и позитивны, но не гарантируют успеха. Футбол должен быть самоокупаем: ведущие клубы английской и испанской лиги зарабатывают на трансферах, телеправах, спонсорских контрактах, продажах билетов и мерча. Также футбол должен быть зрелищным. Китайская суперлига конкурирует за внимание местных телезрителей с АПЛ и Лигой Чемпионов, которые выглядят предпочтительнее.
Эксперты выделяют ещё несколько причин почему же «китайское футбольное чудо» так и не состоялось. Среди них тотальная коррупция, договорные матчи, специфика китайского профессионального футбола и даже чрезмерное внимание к спорту крупного бизнеса и властей.
Учитывая имеющиеся факторы, сложно представить, что сборная Китая сможет добиться значительных высот на международном уровне. Однако, ей может помочь такое нововведение как «натурализация» игроков. Один из первых – Николас Йеннарис, который ввиду того, что его мама –китаянка, решил сменить футбольное гражданство. Тайас Браунинг поиграл в “Эвертоне” и “Сандерленде”, а летом перебрался на родину своего дедушки, и теперь играет в команде своей исторической родины.
И если с иностранными звёздами все понятно, то что же происходит с китайскими футболистами? Из-за того, что зарплаты как для иностранных игроков, так и для своих граждан выше, чем в Европе, китайцы не торопятся уезжать. Так, больше других игроков зарабатывает 30-летний Чжан Чжэндун. "Хэбэй Чайна Фортун" платит ему 4 млн евро в год, а трансфер полузащитника из "Бэйцзин Гоаня" в 2017-м обошелся клубу в 20 млн евро. Чжэндун — исключение, а вот контракты других китайских футболистов приносят игрокам от 100 тысяч до 1 млн евро. Игроки национальной сборной получают на двадцать процентов больше, разница остается колоссальной.
Однако, некоторые китайцы предпочитают заключать контракты с западными футбольными клубами. Например, в конце января 2019 г. лучший бомбардир чемпионата Китая У Лэй перешёл в каталонский «Вильярреал», который в Лиге Европы в матче против «ЦСКА» в начале второго тайма забил в ворота «армейцев» победный мяч. Таким образом, У Лэй стал первым футболистом из Китая, который забил гол в основной сетке еврокубков. На данный момент У Лэй считается самым дорогим китайским игроком. Он же остается единственным китайцем в командах топ-5 лиг Европы. Его трансферная стоимость составляет 8 млн евро, что находится на уровне хорошего, но не звездного игрока РПЛ. Из этой истории следует, что китайские игроки не стали конкурентоспособны на мировой арене, а количество китайских игроков в топ-чемпионатах крайне невелико.
К тому же другие представители китайской футбольной школы не были столь успешны. Например, воспитанник «Бэйцзин Гоань» Чжан Сичжэ в 2015-м уезжал в «Вольфсбург», не провел ни одного матча за полгода и вернулся в Китай. Чжан Чжэндун переходил в аренду в брауншвейгский «Айнтрахт» и отыграл один матч за «Райо Вальекано». Итог тот же – Китай. Упорнее всех пока 22-летний Чжан Юйнин: он на протяжении долгого времени принадлежал немецкому «Витессу» (24 матча, 3 гола), потом сидел на трибунах в «Вест Бромвиче» и в «Вердере», а сейчас арендован «Ден Хаагом».
Как итог, Китай все еще далек от мировой элиты как в клубном, так и в национальном сегменте, и громкие трансферы не приблизили к этой задаче, хотя помогли увеличить среднюю посещаемость с 18 до 24-26 тысяч зрителей за матч. Во-вторых, права на телетрансляции также регулярно дорожают. С 2016 по 2020 они стоили 8 млрд юаней (в среднем $250 млн за сезон), с 2021 по 2025 контракт перезаключен на новых условиях за 11 млрд юаней (около $320 млн в год). Для сравнения, китайское телевидение платит АПЛ за права на телетрансляции $700 млн в год. Также растут продажи футболок, шарфов и другой сувенирной продукции.
Китаю не удалось совершить квантовый скачок по развитию футбола в стране, но все предпосылки для этого имеются. Главная работа должна идти по повышению качества и зрелищности игры, для этого нужно активно вкладываться в турниры с зарубежными странами. Возможно, в ближайшее время мы увидим предсезонный турнир между российскими и китайскими клубами. А что, ЦСКА – Гуанчжоу Эвергранд – на это было бы интересно посмотреть.